От погромов до фестиваля: Как менялись отношения алматицев и главной поп-звезды Казахстана

В начале августа в Алматы состоялся фестиваль казахстанской музыки Oyu, где хедлайнером выступил Кайрат Нуртас. Фестивалей этим летом было очень много, но тут сосцети просто взрывались. Оказалось, что самый привередливый казахстанский город обожает звезду тоев и героя мемов. Специально для Taj Report журналистка Галина Рыжкина объясняет почему, вспоминая историю непростых отношений Кайрата Нуртаса и Алматы.

Ровно девять лет назад бесплатный концерт возле алматинского торгового центра Прайм-Плаза обернулся массовыми беспорядками. Пострадали 90 человек, задержаны - 165, были угнаны машины, заведены несколько уголовных дел. Хедлайнер концерта - 24-летний Кайрат Нуртас, молодой, но уже хорошо известный в Казахстане артист. Он успел спеть “Ауырмайды Жyрек”, как толпа прорвала оцепление, на сцену полетели бутылки, артиста стали хватать за ноги. Ему пришлось остановить выступление, а когда он ушел, начались давка, драки, а потом и погромы. Последовали долгие разбирательства на тему “кто виноват”, экстренные совещания и пресс-конференции.

Здесь нужно вспомнить другое событие этого вечера, которое многое объясняет, особенно спустя девять лет. Назовем это исторической справедливостью. Когда молодежь спешила на бесплатный концерт на окраине Алматы, в другой его части - отеле Royal Tulip собирались люди, приближенные к первому, а тогда казалось - вечному президенту. Нурсултан Назарбаев отмечал женитьбу любимого внука Айсултана, того самого, которого спустя годы мы назовем казахским Гамлетом. Правда, уже посмертно.

Теперь еще раз представьте: политическая элита, Назарбаев, отель, тосты за стабильность и процветание, алматинский градоначальник Ахметжан Есимов, вероятно даже в смокинге, и тут поступают сообщения о ревущем проспекте Райымбека, раненых гражданских и полицейских.

Молодого музыканта в одночасье лишили официальных площадок и национальных эфиров, отменили все выступления. Хотя он извинился. Не был ни в чем виноват, преступно безобразной была организация, но он принес извинения пострадавшим и акиму. Последний, по слухам, затаил на него чуть-ли не личную обиду.

Позже, в своих интервью Кайрат рассказывал, что еще какое-то время оставался на мосту рядом с торговым центром. Не уехал, надеялся, что все успокоится и концерт можно будет продолжить. Ему - 24 года, он вряд ли понимал, что происходит. И уж точно не знал: больше всего на свете, больше всех кризисов и скандалов, люди, собравшиеся этим вечером в Royal Tulip, боятся того, что он так по-мальчишески беспечно наблюдал с моста.

Преимущественно русскоговорящий Алматы до погромов в Прайм-Плаза мало что знал о музыканте, поющем на казахском языке. В ту ночь соцсети взорвались от осуждения. Дело в том, что город, считавший себя культурной столицей, предпочитал видеть угрозу в “маргиналах с Ташкентской” говорящих на казахском, а не в тех, кто собрался двадцатью кварталами выше. Алматы всегда стремился к европейскому пониманию благополучия, но получал то, что заслуживал - его самые бутафорские символы: нарядный центр, охлажденные устрицы с запотевшим бокальчиком игристого, возможность лавировать между H&M и Prada. Все это обеспечивала одна из лучших на пространстве СНГ банковская карта. Это долго позволяло подменять реальность витринной картинкой, с которой легко забывалось, что Алматы - не Париж. Столь любимый всеми Париж начинается не с Баленсиаги, а с прав человека, и что очень важно, требует, чтобы с ним говорили на французском.

В августе 2022 года Кайрат Нуртас снова выступит хедлайнером на концерте в Алматы, теперь уже на фестивале казахстанской музыки Oyu. Споет ту же самую “Ауырмайды Журек” и зрители взорвут площадку радостными криками, а потом заполнят истории Инстаграма картинками с фестиваля. “Кайрош, мы тебя любим” написано на них. Что же изменилось? Вряд ли сильно поменялся сам Кайрат Нуртас.

Кайрат Нуртас на Oyu Festival, 2022 год
Фото: Виктор Магдеев

В 2016 году, когда немилость власти сменилась легким пренебрежением, он проявил инициативу и заявил, что мечтал бы спеть с Назарбаевым. Зачем-то посвятил ему песню, вошел в партийные списки “Нур-Отан” на парламентских выборах, а во время транзита - в предвыборный штаб нового президента. Зачем? Скорее всего, как все остальные видел в этой неравной дружбе залог своей собственной стабильности. Зачем обласканный Ак Ордой Димаш Кудайберген желает Назарбаеву в инстаграме дожить до ста? Его ведь не тянут за язык, но награждают, поздравляют с днем рождения немногочисленные казахстанские президенты. Вплоть до январских событий, (не удивлюсь, если и после них), казахстанская эстрада продолжает по-советски вульгарно тянуться к дискредитированному политическому центру в то время, как от него надо бежать, надо абстрагироваться и делать вид, что вы даже не знакомы.

Но кое-что все же изменилось. И это самое важное. Изменились мы. После январских событий по-другому зазвучал казахский язык, а после 24 февраля мы стали задумываться о том, что такое колониальное мышление. Казахский для Алматы перестал быть языком маргинальных окраин, но стал языком протеста. Он занимает дома, офисы, медийное пространство и соцсети, займет и центр с его бриошью и устрицами. Я надеюсь, это понимают все: от жителей хрущевок на Ташкентской до обитателей гольф-полей выше Аль-Фараби. Так должно быть. А чьи песни на казахском языке звучат в этом городе из каждого окна? Ответ очевиден. И если девять лет назад молодой музыкант невольно стал символом социально-культурной разобщенности, то теперь вполне справедливо зазвучало: “Кайрош, мы тебя любим”. Только пусть он больше не посвящает песни никаким, даже самым демократичным казахстанским президентам. Угождать власти - тоже, в общем-то, колониальная привычка.

АВТОР

ГАЛИНА РЫЖКИНА